.. - Какая вы трусиха! - сказал я. - Побейте гуску! - сказала она и заплакала... Сколько не наивного, не детского, а идиотского было в этом испугавшемся личике!..
How the boy lived through the next few years no one ever knew. John McVey loitered in the streets and on the river bank and only awakened out of his habitual stupor when, driven by hunger ..
Его собеседник, мистер Шелби, производил впечатление истинного джентльмена, а убранство и весь тон дома свидетельствовали о том, что хозяева е..
Где ныне похвальба твоя? Где дерзость? где в бою упорство? Где злость на северны края? Стамбул, где наших войск презорство? Ты лишь своим велел ступить, Нас тотчас чаял победить; Ян_ы_чар твой свирепо злился, Как тигр на росский полк скакал. Но что? внезапно мертв упал, В крови своей пронзен залился.
Целуйте ногу ту в слезах, Что вас, агаряне, попрала, Целуйте руку, что вам страх Мечем кровавым показала. Великой Анны грозной взор Отраду дать просящим скор; По страшной туче воссияет, К себе повинность вашу зря. К своим любовию горя, Вам казнь и милость обещает.
Златой уже денницы перст Завесу света вскрыл с звездами; От встока скачет по сту верст, Пуская искры конь ноздрями. Лицем сияет Феб на том. Он пламенным потряс верхом; Преславно дело зря, дивится: "Я мало таковых видал Побед, коль долго я блистал, Коль долго круг веков катится".
Как в клуб змия себя крутит, Шипит, под камень жало кроет, Орел когда шумя летит И там парит, где ветр не воет; Превыше молний, бурь, снегов Зверей он видит, рыб, гад_о_в" Пред росской так дрожит Орлицей, Стесняет внутрь Хотин своих. Но что? в стенах ли, может сих Пред сильной устоять царицей?
Кто скоро толь тебя, Калчак, Учит российской вдаться власти, Ключи вручить в подданства знак И большей избежать напасти? Правдивой Аннин гнев велит, Что падших перед ней щадит. Ее взошли и там оливы*, Где Вислы ток, где славный Рен*, Мечем противник где смирен, Извергли дух сердца кичливы.
