«Оды похвальные и оды духовные»

     Ода, выбранная из Иова, глава 38, 39, 40, 41. Впервые - Изд. 1751, с.
35-40. Стихотворение представляет собою вольный перевод последних четырех
глав библейской книги Иова, величайшего памятника древнееврейской
словесности. То, что Ломоносов остановил свой выбор на заключительной части
книги Иова, где творец во всеоружии своего могущества обрушивается на
несчастного героя за то, что тот посмел предъявить ему моральный счет, а не
на предшествующих страницах, где повествуется о душераздирающих злоключениях
Иова, подало повод одному дореволюционному исследователю обвинить Ломоносова
в жестокости, в глухоте к страданиям обездоленного существа (см.:
Дороватовская В. О заимствованиях Ломоносова из Библии. - В кн.: М. В.
Ломоносов. 1711-1911. Сб. статей под ред. В. В. Сиповского. Спб., 1911, с.
33-65).
     Однако же в контексте "Од духовных" именно последние главы книги Иова
потребны в этом месте: ведь о несчастиях и страданиях лирического героя уже
достаточно говорилось в "преложениях псалмов". Теперь необходимо показать, в
чем же состоит "божие величество", необходимо расшифровать, что же кроется
за словами "правда святая", "истина", "множество чудес", подвластных творцу.
Конечно же, не случайно то, что ода начинается и завершается строфами,
которые отсутствуют в Библии и сочинены самим Ломоносовым: его лирический
герой предваряет слова бога, обращенные к Иову, указанием людям, дерзающим
противопоставлять свою односторонность всеобъемлющей истине творца, на
необходимость учитывать разницу в масштабах "зиждителевых" забот и забот
юдольных, а также подводит итоги в последней строфе, которая содержит
практический вывод из слов творца, реальную нравственную рекомендацию
"смертному". То, что Ломоносов не ориентирует читателя на пассивное, слепое
подчинение воле творца, подтверждается двумя последующими стихотворениями,
написанными самим Ломоносовым и завершающими весь цикл.

     Утреннее размышление о Божием Величестве. Впервые - Изд. 1751, с.
41-43. Зрелище красоты пробуждающегося мира вызывает в лирическом герое
непобедимое стремление "творит", то есть стремление повторить (пусть в
пределах доступной ему сферы) подвиг творца, создавшего мир. Картину,
нарисованную Ломоносовым, иначе как величественной не назовешь: люди еще
спят, лирический герой ясным взором встречает дневное светило. Душа его,
прошедшая через горнило испытаний, изнемогает в жажде подвига во имя истины
и во благо пробуждающегося человечества. Среди ученых существует мнение, что
эти стихи излагают научную трактовку физических процессов, происходящих на
Солнце.